Как и любая другая страна на “Евровидении”, Россия не имеет права голосовать за саму себя, но, в отличие от других, имеет уникальную возможность поддержать свою соотечественницу — Валерию Решетникову, которая под сценическим именем Ева Ривас выступает на конкурсе под флагом Армении.
Ева уверенно прошла вчера полуфинальный тур и не менее уверенно остается в тройке наиболее вероятных лидеров нынешнего конкурса в ставках букмекеров и прогнозах экспертов. Ее фотомодельная внешность, стать и рост не оставляют равнодушными ценителей женской красоты в Осло, а журналисты в шутку задаются вопросом “не Шер ли ей в бабушки годится?” — настолько схожи типажи, манера сценической подачи и даже вокальные данные этих двух славных дочерей армянского народа. Впрочем, у Леры смесь куда более сочная. Коктейль из русской, армянской и греческой кровей отразился и на характере — эмоциональном, упрямом, нетерпеливом и одновременно мягком да пушистом. Мы собрались поболтать о видах на “евроурожай” сразу после объявления итогов второго полуфинала.
— Лера, так ли ты представляла себе “Евровидение”?
— Думала, будет намного страшнее, волнительнее и бурно. Честно говоря, уже руки чешутся — скорее бы финал! Не терпится выйти, спеть и выиграть. Эта история так долго тянется, с февраля. С тех пор я жду не дождусь этого главного дня, завтрашнего финала, на пути к которому было столько всего — и промотур, и записи, и репетиции, и разговоры бесконечные. А вчерашний полуфинал меня еще больше раззадорил.
— В твоих бездонных синих очах видна, конечно, решимость победительницы. И глагол “выиграть” ты сейчас употребила, кажется, не в сослагательном наклонении?
— Это папино воспитание. Он меня воспитывал как лидера — никого и ничего не бояться и верить в свои силы. Его школа мне и раньше всегда помогала — в детстве, в ранней юности. У меня же много было конкурсов, фестивалей — и песенных, и модельных. Так что у меня не только воспитание, но еще и стаж!
— Девушка со стажем, стало быть! Помнится, ты уже была Евой Ривас на фестивале “Пять звезд” три года назад. Откуда этот зычный псевдоним?
— Это имя я взяла, когда окончательно перебралась из Ростова в Москву, чтобы продолжить серьезно заниматься пением. Этим я как бы закрыла прошлую историю фотомодели и открыла новую страницу в своей карьере. А Евой Ривас звали мою греческую прабабушку по отцовской линии, и это имя я выбрала в память о ней.
— Из моделей — в певицы. Это не шило на мыло?
— Мне, безусловно, очень нравилось участвовать в конкурсах красоты, на людей смотреть красивых, себя показать, красивую. Но уж очень однообразна и скучна эта работа. Модель по определению существо холодное, обезличенное, обязанное носить на лице маску и не показывать свою сущность. А я девушка эмоциональная, горячая, творческая, я не могу все время быть в маске, мне как воздух необходимо самовыражение. Именно этого позволяет добиться музыкальное творчество. А так как музыкой и пением я занималась с детства, то в определенный момент поняла, что не имею права пустить все это по ветру. Не жалею об этом выборе. Это фантастическое ощущение и большая награда, когда видишь, как твои песни находят отклик у людей.
— У тебя есть отличные песни и клипы на армянском языке, известные и популярные в Армении, у диаспоры за границей. Живешь ты в Москве, сама из Ростова. Отчего не зажигаешь на московской сцене?
— Раскрою страшную тайну. В 17 лет я собралась на “Фабрику звезд”. Но оказалась “неформат”. По росту. Просто рядом со мной все остальные девушки, да и парни, смотрелись бы как пигмеи. Продюсеры честно сказали, что в этой ситуации они не знают, что со мной делать.
— Решение “выдвинуться” на “Евровидение” далось, наверное, нелегко?
— Легко! Продюсер Валерий Саарян показал мне замечательную песню Apricot Stone со стихами Карена Кавалеряна о символе Армении — абрикосовом дереве — и спросил, хочу ли я поехать с ней на “Евровидение”. Я сказала: конечно, хочу. А когда подумала, то поняла, что не просто хочу, а очень хочу. С семи лет, когда еще жила в Ростове, я пела в детском армянском ансамбле “Аревик”, все детство там пропела. Так что эта история для меня абсолютно органична. И очень мне хочется, чтобы Армения теперь выиграла “Евровидение”. Особенно после того, как я проехала с промотуром по Европе и увидела такой огонь в глазах диаспоры, словно от меня зависит жизнь миллионов. Батюшки, подумала, я же теперь не имею права проиграть!
— Очень трогательно. Но ведь фортуна может повернуться по-разному…
— “Евровидение” — это то место, где все страны показывают дружбу народов, человеческое единение и общаются на универсальном языке музыки. Все друг друга любят, фотографируются, гуляют на вечеринках. Это — идеальная модель мира, каким он должен быть. Теперь и я внесла в эту замечательную историю свой вклад, это тоже в чем-то победа.
— Кого из конкурсантов рассматриваешь как потенциальных соперников?
— Честно говоря, у меня сейчас не так много свободного времени, чтобы кого-то рассматривать. Но как профессионалу мне очень нравится Харель Скаат из Израиля: у него безумно красивая песня, исполнение цепляет! В вокальном смысле очень сильная девочка из Украины Алеша, и песня у нее классная.
— А Петр Налич?
— Честно сказать? Думаю, именно этот самобытный парень должен понравиться всем домохозяйкам Европы. Когда он запел на отборочном туре в Москве, я даже расслабилась: думаю, ну, слава богу, хоть что-то послушать можно. И такой у него голос располагающий и взгляд проникновенный, спокойный, а какие ноты он в конце берет, какое многоголосие в финале! У меня аж мурашки по спине побежали. Супер!
— Раньше следила за “Евровидением”?
— Еще как! Но сколько ни делала ставок, ни разу победителя не угадала. А болела всегда и за Россию, и за Армению. Особенно в прошлом году, когда в Москве был такой шикарный конкурс. И теперь я считаю очень достойным стоять на этой сцене.
— У Билана в победном номере был чемпион Плющенко, тебе играет на дудуке Дживан Гаспарян, музыкант с мировым именем, любимец Стинга, Лайонела Ричи, Питера Гэбриэла и самого Борис Борисыча Гребенщикова. Трюк, чтобы набрать голосов?
— Для меня быть на одной сцене с Дживаном — огромная честь. Я в 22 года выступаю на “Евровидении” с такой легендой! Это ценно как творческое, жизненное и личностное событие, а не как холодный расчет. Теперь я шучу, что мне останется только спеть еще с Шарлем Азнавуром, и все — можно выходить замуж и рожать детей, потому как все в жизни получилось.
Ник: 
Ник: 
Ник: